Между тем летняя ФБ закончилась и деанонилась, все три мои команды (Final Fantasy, хорроры, Obsidian) успешно добрались до финиша, так что буду постепенно переносить.
В команду финалки я, что предсказуемо, пошла ради четырнадцатой.
(Сказали, что нас отпустят, но нас не отпустило, ага. Square Enix why.)
Warning: cпойлеры к сюжету Heavensward вплоть до начала Stormblood.
Память щелкает костяшками домино – у меня был друг, смешной, боевой, шальной. Подарил мне птицу, черную, будто ночь (и летала птица выше семи ветров), был со мною и в мороз, и в палящий зной, на двоих мы пили искристое вино и жевали черствый хлеб у чужих костров.
И куда теперь судьба его завела? На горе, где лед не тает и ночь бела, он лежит, и скалы лучше клыкастых псов стерегут его спокойный и вечный сон. На погосте ждут невянущие цветы.
Я гляжу вперед, и руки мои пусты.
Говорят, что, мол, отчаянье – смертный грех. У меня была подруга – храбрее всех, шла в огонь, а под ногами росла трава, руки вскинет – и как будто обнимет мир, говорила и с драконами и с людьми. Становились сказки былью в ее словах.
Где теперь она? Серебряный, звонкий снег рассыпается дождинками по весне. Грозовые вихри носят ее мечты и крылатой тенью кажутся с высоты. Облака уходят прочь, небеса чисты.
Я гляжу вперед, и руки мои пусты.
Что рубашку зашивать, раз в груди – дыра? У меня серьезный, тихий был старший брат. Знал легенды про скитальцев и про богов, научил меня, как взглядом зажечь свечу, даже в битвах никогда не носил кольчуг, но стоял бесстрашно – прямо перед врагом.
Он сказал мне «Уходи», не сказав «Прощай». Вот стальная клетка, прутья ее трещат – в клетке зверь, слепая ненависть, громкий рев. А засов у клетки – сердце, и боль, и кровь. Между солнцем и луной пролегли мосты.
Я гляжу вперед, и руки мои пусты.
Время дразнится, минуты длиннее дня. Все вы умерли, спасая меня – меня! Каждый стал моей опорой, плащом, щитом... только я вас никогда не просил о том. Эй, Кристалл, пречистый свет, не молчи, ответь; неужели путь героя – по трупам вверх?..
Лучше б я шагал по кольям и по ножам.
Я смотрю под ноги – ноги мои дрожат.
Только с ветром, прилетевшим издалека – словно чьи-то руки снова в моих руках, словно теплая ладонь на моем плече, что-то крохотное... Ярче, чем сто ночей, горячее, чем домашний родной очаг, и прочней любого яростного меча. Вы со мною – дуновение, память, смех, и отходит, отступает на время смерть. Вы – моя частичка, сила, моя душа.
Я гляжу вперед.
И делаю первый шаг.