нынче солнечно, но холодно; комета
по ночам еще мерцает, но неярко.
листья спят - медовой памятью о лете, -
на дорожке в опустевшем старом парке.
сердце снорка (или сниффа, или тролля)
не вмещает столько грусти, столько дремы.
если выпало родиться в муми-доле,
то во сне всегда приходишь в муми-домик.
разгребаю, как обрывки, как осколки,
эту память: там все так же, там все то же!..
как сказал мне старый хемуль-энтомолог, -
"собери и засуши, храни, что можешь".
книга сказок на неубранной кровати,
тертый коврик из плетенки возле входа.
у причала чей-то выцветший халатик
позабыт за опрокинутою лодкой.
вот комод, а вот трамвай-шкатулка в спальне,
кисло-рыжая рябина у крылечка.
скрипнут ставни потревоженной купальни,
беспокойно зафырчит, застонет в печке.
из мансарды видно лес и видно поле,
из окошка можно спрыгнуть прямо в клумбу...
но во мне, наверно, слишком много тролля,
и, наверно, слишком мало - просто муми.
я вернусь туда однажды - может, в марте,
помашу знакомой крыше утром сонным.
мой кораблик из коры плывет по карте
дальше, дальше от истока - к горизонту.
нынче дождь, и фонари уже горят, хоть
только-только миновал обед - не ужин.
за окном смешные мелкие зверята,
завязав бантом хвосты, бегут по лужам.